Таврический вояж Екатерины II в КрымКатегория: Крымский Полуостров
Однако ни дальняя дорога, ни недуги и 58 летний возраст не заставили Екатерину отказаться от стремления лично осмотреть недавно обретенный «полуденный край». Это было путешествие, впервые в мире спланированное по всем правилам организации тура. Здесь можно проследить все составляющие классического тура: транспорт, размещение, питание, культурная программа и даже сувениры. Деньги, отпущенные казной, - 15 млн. рублей – отвечали грандиозности замысла. Чтобы представить себе эту сумму, достаточно сказать, что хорошая дойная корова в то время стоила 8 рублей. Впервые путешествие по новым южным землям обсуждалось еще в 1780 году. Подготовка к путешествию началась в 1784 году с укрепления Черноморского флота и армии, расположенных на юге России. Началось строительство городов и укреплений, появление которых повлияло на рост экономики вновь приобретенного края. Чтобы быть в курсе состояния дел в провинциях, Екатерина II время от времени предпринимала путешествия по стране. Целью таврического путешествия была инспекция Новороссии, присоединённой к России в результате недавних войн с турками и переданной под управление Г. Потёмкина, а также встреча с австрийским императором Иосифом для обсуждения дальнейших планов совместных действий против Османской империи. Маршрут Предполагаемый маршрут: Луга — Великие Луки — Смоленск — Новгород-Северский — Чернигов — Киев — Екатеринослав — Херсон — Перекоп — Бахчисарай — Севастополь — Ак-Мечеть — Карасубазар — Судак — Старый Крым — Феодосия — Геничи — Мариуполь — Таганрог — Нахичевань-на-Дону — Черкасск — Азов — Бахмут — Белгород — Обоянь — Курск — Орел — Мценск — Тула — Серпухов — Москва — Клин — Торжок — Вышний Волочек — Новгород — Санкт-Петербург. Всего на 5657 верст, в том числе 446 по воде. Осенью 1786 года Потёмкиным был отдан приказ полкам русской армии разместиться в местах предположительного маршрута путешествия. Этим приказом Потёмкин преследовал 2 цели: близость войск на случай непредвиденных действий врагов России и для выполнения войсками части подготовительных работ. Например, около Киева была сосредоточена армия под командованием П. А. Румянцева (100 тыс. чел.). 2 января 1787 начался знаменитый Таврический вояж Государыни Екатерины II. На границах наместничеств встречали государыню её наместники или генерал-губернаторы: у въезда в Новгородскую губернию встретил Н. П. Архаров, наместник новгородский и тверской; на границе Псковской губернии — наместник князь Н. В. Репнин, псковский и смоленский; на границе Белоруссии — П. Б. Пассек, наместник полоцкий и могилевский, а на границе Черниговской губернии — генерал-фельдмаршал граф Румянцев-Задунайский, генерал-губернатор и наместник всей Малороссии. Киев - Канев - Кременчуг Одним из пунктов путешествия Её Величества был Киев, и этот визит «подарил» городу два предания и ряд достопримечательностей. Екатерина II прибыла в Киев 29 января 1787 года. Вот как описывает ее прибытие Черниговский предводитель дворянства Андрей Полетика: «В пятом часу пополудни государыня Екатерина Алексеевна изволила прибыть в Киев и была встречена на Днепре адмиралом Пущиным с флотскими офицерами. Провожали ее более двухсот киевских мещан верхом. При подъезде к Печерской крепости императрицу встречали киевское дворянство и женщины с девицами мещанского и купеческого состояния, одетые в малороссийские кафтаны. У женщин на головах были кораблики, а у девиц цветы; у каждой из них было по корзине с цветами, которыми перед триумфальными воротами устилали путь великой императрицы. Женщин и девиц было до трехсот. Оттуда изволила императрица проехать в церковь Святого Успения, что в Печерском монастыре. Туда по дороге, а оттуда до дворца, стояли по обеим сторонам пешие киевские мещане и купцы с ружьями и знаками их обществ. В церкви императрица поклонилась святым мощам, по правой стороне стоящим. Еще до прибытия ее величества здесь собрались все знатные дамы, которые из-за холода стояли в шубах, но при входе государыни, шедшей через весь монастырь пешком, они поспешно сбросили шубы и удостоились хорошо видеть царицу, потом разъехались по домам. Государыня возвратилась во дворец в сопровождении артиллерийских, лейб-кирасирских и других команд, церемониально через триумфальные ворота выстроенные недалеко от дворца усердием Киевского наместничества дворянского общества…» Не смотря на то, что Царский дворец строился для Императрицы Елизаветы Петровны, Екатерина II стала первым Монархом, жившим в нем. Дворец стал Императорской резиденцией на последующие 84 дня Ее пребывания на берегах Днепра. Екатерина стала первым монархом, посетившим царский дворец, ныне известный под именем Мариинского. Там была дана аудиенция будущему латиноамериканскому революционеру Миранде. К визиту Императрицы его отремонтировали, заново покрасили в серо-голубой цвет, оставив белым лепнину и балюстраду. Француз граф Сегюр восхищался Киевским дворцом, хотя в своих многочисленных путешествиях повидал достаточно чудес. В Киев приехало множество разных вельмож, а более поляков, и двор был весьма великолепен, особливо у заутрени, в Светлое Христово Воскресение, в Печерской лавре. К вечерне императрица поехала в Софийский монастырь; после посетила митрополита Самуила в его келье, больного, который сказал ей речь и уподобил её Христу, явившемуся после Воскресения ученикам. Во время пребывания в Киеве Императрица посетила множество святынь, давала балы и устраивала загородные пикники. Один такой выезд на природу состоялся недалеко от горки Кристера (на окраине Минского массива). После шумного застолья Екатерина II вместе с Потемкиным прогуливалась по дубовой роще и восхищалась великолепными пейзажами. Граф же, напротив, был мрачен и поглощен своими мыслями. Заметив это, Императрица воскликнула: «Кинь грусть, Гриша! Красота то какая!» Эти слова были записаны кем-то из свиты и местность получила название Кинь-Грусть. Так она называется и поныне. Второй рассказ связан с именем швейцарца Бальи – личного кондитера Екатерины II. Во время ее визита в Киев Бальи поскользнулся и сломал ногу. О дальнейшем путешествии не могло быть и речи - швейцарец остался на лечение в Киеве. Его поселили в доме киевского старосты Григория Пивоварова на Приорке. Дом был окружен роскошным фруктовым садом, а так как выздоровление кондитера затягивалось, он от скуки занялся изготовлением придуманного им сухого варенья из ягод и фруктов. Это варенье он и отправил в качестве подарка своей Державной Повелительнице. Десерт так понравился Императрице, что она приказала Бальи остаться в Киеве еще на год и наладить здесь производство сухого варенья. За год Бальи обучил этому искусству другого киевского кондитера - Балабуху, который и начал впоследствии выпускать знаменитое киевское сухое варенье, по нескольку пудов которого неизменно отправлялось ко двору. Императрица задержалась в Киеве на три месяца из-за позднего освобождения реки ото льда. Екатерина осталась недовольной пребыванием в Киеве – не было торжественных встреч, улицы оказались дурно вымощенными. Екатерина поручила своему фавориту Дмитриеву-Мамонову выразить Румянцеву недовольство, на что фельдмаршал с достоинством ответил: "Скажите ее величеству, что я фельдмаршал ее войск, что мое дело брать города, а не строить их и еще менее - украшать". Императрица сначала была поражена ответом, нашла его дерзким, но сдержала гнев и сказала фавориту: "Он прав. Но пусть же Румянцев продолжает брать города, а мое дело будет строить". Киев произвел на императрицу неблагоприятное впечатление. Сына она извещала, что, прибыв в Киев, она искала, где город, "но до сих пор ничего не обрела, кроме двух крепостей и предместий; все эти разрозненные части зовутся Киевом и заставляют думать о минувшем величии этой древней столицы". 22 апреля 1787 года Екатерина II торжественно покинула Киев и на галерах отправилась в Канев. Вечером в Каневе при отъезде польского короля Станислава-Августа «с императорской яхты ему салютовали пушками с флотилии, как утром. Иллюминация обелиска с вензелем императрицы была весьма удачна, так же милы были жирандоль с букетом, в четыре тысячи ракет, и огненная гора, которая казалась лавою» У потемкинских зрелищ было много и таких, которые дают интересный материал для истории развлечений XVIII века, истории придворного быта и придворного поведения. Таковы, прежде всего, иллюминации и фейерверки. Наиболее известные описания вояжа на галерах по Днепру и далее по Крыму оставили сопровождавшие императрицу иностранцы — принц де Линь и граф Сегюр. Императорская свита составляла около трёх тысяч человек. Императорский поезд состоял из 14 карет, 124 саней с кибитками и 40 запасных саней. Екатерина II ехала в карете на 12 персон, запряженной 40 лошадьми, где её сопровождали придворные, прислуга, а также представители иностранных дипломатических миссий. Принять участие в инспекции южных провинций были приглашены иностранные министры: граф Кобенцель — посол немецко-римского императора, Фицгерберт — английского и граф Сегюр — французского двора. Один из участников процессии вспоминал: Путешествие представляло торжественное шествие. Во время ночи по обеим сторонам дороги горели смоленые бочки. Во всех губернских городах, где её величество останавливалась, были балы, и все улицы и дома иллюминированы. 30 апреля флотилия пришвартовалась в Кременчуге - первом городе Новороссии, где хозяином был Потемкин. Он сопровождал карету императрицы во главе официальных лиц. Во время обеда 186 музыкантов и певцов развлекали путешественницу. Екатерина вполне оценила старания Потемкина. Под Кременчугом к императрице на берегу Днепра присоединился император Иосиф, приехавший с видом инкогнито под именем графа Фалькенштейна. Императрице во владениях Потёмкина понравилось больше, чем у Румянцева, о чём она не преминула написать в Петербург. Писала она И. П. Салтыкову: "В Кременчуге нам всем весьма понравилось, иначе после Киева, который между нами ни единого не получил партизана, и если бы я знала, что Кременчуг таков, как я его нашла, я бы давно переехала. Чтобы видеть, что я не попусту имею доверенность к способностям фельдмаршала князя Потёмкина, надлежит приехать в его губернии, где все части устроены как возможно лучше и порядочнее; войска, которые здесь, таковы, что даже чужестранные оные хвалят неложно; города строятся; недоимок нет. В трех же малороссийских губерниях, оттого что ничему не давано движения, недоимки простираются до миллиона, города мерзкие и ничто не делается". Далее следовали комплименты в адрес Потемкина: войска содержатся в исправности и заслужили похвалы иностранных министров, недоимок нет, в то время как в трех губерниях они достигают миллиона рублей. Екатеринослав - Херсон В Екатеринославе путешественники присутствовали при закладке соборного храма. Город предполагали сделать столицей Новороссии. Все было предусмотрено - не забыта даже музыкальная академия, которой предназначалось заведовать знаменитому Сарти. Екатеринослав должен был стать соперником Петербурга. Ко времени прибытия императрицы на место постройки города по гигантским планам Потемкина князем в Берлине была заказана статуя императрицы, которая, однако, не была готова в мае 1787 года. В походной церкви, то есть в шатре, раскинутом на берегу Днепра, отслужили молебен, а затем происходила закладка собора. Храм этот должен был походить на собор св. Петра в Риме. Желая произвести впечатление на гостей, Потёмкин приказал архитектору «пустить на аршинчик длиннее, чем собор в Риме». Иосиф II и Сегюр не без основания скептически относились к будущности Екатеринослава и в беседе между собою смеялись над честолюбием Потемкина. Скоро после закладки храма постройка его была приостановлена. Гораздо позже была построена на том месте, где предполагалось строить громадный собор, церковь в довольно скромных размерах. Фундамент проектированного собора, на который было истрачено более 70 000 рублей, теперь составляет её ограду. Великолепные планы и рисунки колоссального проекта Потемкина были впоследствии переданы в одесский музей. В Херсон Екатерина приехала в великолепной колеснице, в которой сидела с Иосифом II и Потёмкиным. Херсон удивил даже иностранцев, бывших в свите Екатерины. Крепость почти совершенно оконченная, большие казармы, адмиралтейство с богатыми магазинами, арсенал со множеством пушек, два линейные корабля и один фрегат, совершенно готовые на верфях, казенные здания, несколько церквей, частные дома, лавки, купеческие корабли в порту — все это свидетельствовало о неутомимой и успешной деятельности Потёмкина. Тогда думали, что Херсон сделается вторым Амстердамом. Даже Иосиф II, весьма недоверчиво относившийся к реформам и проектам Потемкина и Екатерины, заметил о Херсоне: Celа а l’аir de quelque chose («Вот это уже на что-то похоже»). Все знали, что Новороссия совсем недавно была присоединена к империи Екатерины II; что это пустынная степь, без городов, дорог, почти без оседлого населения. Целью Потемкина было продемонстрировать, что этот обширный край уже практически цивилизован или, по крайней мере, энергично цивилизуется. Граф де Людольф писал: «Признаюсь, что я был поражен всем, что видел, мне казалось, что я вижу волшебную палочку феи, которая всюду создает дворцы и города. Палочка князя Потемкина могущественна, но она ложится тяжелым гнетом на Россию... Вы без сомнения думаете, друг мой, что Херсон пустыня, что мы живем под землей; разуверьтесь. Я составил себе об этом городе такое плохое понятие, особенно при мысли, что еще восемь лет тому назад здесь не было никакого жилья, что я был крайне поражен всем, что видел... Князь Потемкин... бросил на учреждение здесь города 7 миллионов рублей». И далее следуют похвалы «кремлю», домам, планировке улиц, «саду императрицы» («в нем 80 тысяч всевозможных плодовых деревьев, которые процветают», построенному для императрицы дворцу, верфи. Князь и здесь организовал пышную и расточительную встречу, чего стоила дорога протяженностью в полверсты от дворца, где останавливалась Екатерина, до верфи, которая была покрыта зеленым сукном. При церемонии спуска кораблей в Херсоне, пишет немецкий врач Дримпельман, проявилось мелочное честолюбие Потёмкина: «Государыня явилась запросто, в сером суконном капоте, с чёрною атласною шапочкою на голове. Граф Фалькенштейн также одет был в простом фраке. Князь Потемкин, напротив, блистал в богато вышитом золотом мундире со всеми орденами». 17 мая после пятидневного пребывания в Херсоне путешественники отправились в Крым через Кизикерман и Перекоп. Сооружая этот путь, Потемкин предписывал: «Дорогу от Кизикермана до Перекопа сделать богатою рукою, чтобы не уступала римским; я назову её: Екатерининский путь». Путешествие по Крыму 19 мая 1787 года Екатерина подъехала к Перекопу – «каменное четырехугольное укрепление и поселение, состоящее из нескольких домишек». Ворота крепости были украшены афоризмом, принадлежащем Потемкину: «Предпослала страх и принесла мир». Путь в Крым был открыт. «При выезде нашем мы увидели довольно значительный отряд татарских всадников, богато одетых и вооруженных: они выехали навстречу государыне, чтобы сопровождать ее на пути. Монархиня, с мыслями всегда возвышенными и смелыми, пожелала, чтобы во время ее пребывания в Крыму ее охраняли татары, презиравшие женский пол, враги христиан и недавно лишь покоренные ее власти. Этот неожиданный опыт доверчивости удался, как всякий отважный подвиг», - отмечает посол Франции Сегюр. У местечка Пять Колодезей Императрица ознакомилась с соляными промыслами. Ей продемонстрировали 13 образцов самосадочной соли – драгоценного, стратегического товара империи: путешествие частично финансировалось из соляной экспедиции. Бахчисaрай 20 мая карета императрицы остановилась в Бахчисарае. Императрица, провела в Бахчисарае три дня и осталась крайне довольной. Этот город, без сомнения, был одним из важнейших, если не самым главным пунктом путешествия. Бывшая столица враждебного государства уже, казалось бы, лежала у ее ног… И тут, на подъездах к Бахчисараю, произошел случай, который едва не обернулся трагедией: на крутом спуске кони не могли удержать тяжелую карету, в которой ехала Екатерина… Но местные татары не растерялись и, буквально бросившись под копыта и колеса, спасли жизнь императрице. К приезду Екатерины Хан-сарай подвергся основательной реконструкции, «фонтан слёз» перенесён от дюрбе Диляры-бикеч в фонтанный дворик и установлена екатерининская миля у моста через Чурук-Су. Для императрицы переделали одну из комнат в приёмную, а другую в спальню: был пробит ряд окон, позолочен потолок, повешена хрустальная люстра работы русских мастеров XVIII века и создан альков. Мебель была привезена из Петербурга, Москвы и Константинополя. Часть мебели была местного изготовления. В экспозиции музея сохранились походный столик Екатерины II, кровать, на которой она спала и другая мебель. Ремонтом дворца к приезду императрицы занимались более 60 мастеров и 50 рабочих. На благоустройство было выделено 24 247 рублей. Расположившись в бывшем Ханском дворце гости с наступлением ночи наблюдали потрясающее зрелище описанное состоявшим на русской службе принцем Нассау-Зингеном, он восхищался иллюминацией Бахчисарая: "С наступлением ночи все горы, окружающие город, и все дома, расположенные амфитеатром, были иллюминованы многочисленными огнями; зрелище было великолепное". Склоны ущелья, в котором прятался город, окрестные скалы, все дома в округе вдруг осветились многотысячными огоньками. Казалось, крохотные звезды вспыхнули над Бахчисараем, чтобы приветствовать высокую гостью. Ныне память о пребывании Императрицы в Бахчисарае сохраняет недавно отреставрированная «Екатерининская миля». В отличие от других, она украшена памятной надписью на русском и арабском: «Благородной памяти Императрица Екатерина II изволила быть в Бахчисарае в 1787 году мая 14». Вершину колонны некогда венчал двуглавый орел, перенесенный сюда с «железных» дверей ханского дворца, где он был установлен вместо полумесяца к приезду Екатерины. Екатерина описала Бахчисарай Гримму: "Там мы вышли прямо в дом ханов, там мы помещены между минаретами и мечетями, где кричат и молятся, поют и вертятся на одной ноге пять раз каждые 24 часа". Сегюр нашел, что императрица, Бахчисараем, осталась крайне довольной: "В ее глазах светилась радость по поводу того, что она заняла трон ханов, которые некогда были владыками России". Севaстополь Утром 22 мая путешественники отправились в Севастополь. Туда была проложена новенькая дорога. На Мекензиевом хуторе поменяли лошадей, и к середине дня были в Инкермане. В специально построенном павильоне на территории бывшей крепости Каламита, возвышавшейся на скале, был организован обед. И тут Светлейший князь, большой любитель спецэффектов, подготовил гостям грандиозный сюрприз. По его команде занавес, скрывавший большой балкон, обращенный к Ахтиарской бухте, внезапно раздвинули. Короли, принцы и посланники не могли сдержать изумления: на берегах бухты раскинулся город. А на рейде красовался флот: линейные корабли, фрегаты, транспорты… Приветствуя высоких гостей, корабли и береговые батареи открыли огонь. Гром пушек возвестил Европейское сообщество о том, что Россия пришла сюда всерьез и надолго. Чрезвычайно интересна реакция иностранцев, присутствовавших на обеде в Инкерманском дворце. «Император был поражен, увидев... прекрасные боевые суда, созданные как бы по волшебству... Это было великолепно... Первой нашей мыслию было аплодировать». На прогулке граф Сегюр говорил «графу Фалькенштейну»: «Мне... кажется... что это страница из "Тысячи и одной ночи", что меня зовут Джаффаром и что прогуливаюсь с калифом Гаруном-аль-Рашидом, по обыкновению его переодетым». Иначе говоря, Потемкин добился своего. Мысль о флоте, о черноморской эскадре, прочно укоренилась в умах путешественников. Севастопольский дом императрицы, как и другие, был одноэтажным. Стены его были обшиты изнутри ореховым деревом, выше окон обиты малиновым и других цветов штофом, на окна повешены шелковые занавеси, полы устланы темно-зеленым сукном, комнаты меблированы лучшей мебелью, зеркалами и люстрами... «Екатерининский дворец» пострадал во время обороны города в 1854-55 годах, однако был восстановлен и еще долго служил Севастополю. В начале 1920-х годов его снесли. Потемкин показал Екатерине еще одно своё творение: в Ахтиарской гавани он основал порт Севастополь. Здесь уже существовал город с укреплениями, госпиталями, четырьмястами домами, адмиралтейством и сильным гарнизоном. Но главной достопримечательностью нового города был флот: на рейде Севастопольской бухты стояло 15 линейных кораблей, которые Екатерина в сопровождении свиты отправилась осматривать на шлюпках на другой день. Стоит отметить одну деталь, поскольку она «маркирована», поскольку ей придана «повышенная знаковость»: Екатерина объезжала суда на катере, который был точной копией султанского. Екатерина наблюдала морские учения. Увиденное окончательно рассеяло все сомнения о целесообразности присоединения Крыма и укрепило веру в таланты и крайне полезную деятельность своего ученика, как она называла Потемкина. "Императрица, - записал Сегюр, - находится в восторженном состоянии по поводу всего, что она видит и при мысли о новой степени величия и могущества, на которую она возводит Русскую империю". Своими наблюдениями она поделилась с московским губернатором П. Д. Еропкиным: "Весьма мало знают цену вещам те, кои с унижением бесславили приобретение сего края. И Херсон и Таврида со временем не только окупятся, но надеяться можно, что если Петербург приносит восьмую часть дохода империи, то вышеупомянутые места превзойдут плодами бесплодных мест. Кричали и против Крыма и отсоветовали обозреть самолично. Сюда приехавши, ищу причины такова предубеждения нерассудства... Сим приобретением исчезает страх от татар, которых Бахмут и Елизаветград поныне еще помнят... Сегодня вижу своими глазами, что я не принесла вред, а величайшую пользу своей империи". Для них было приготовлено и им было преподнесено великолепное по разнообразию и пышности зрелище. Само собою разумеется, что многие ее частности следует трактовать как проявление того прихотливого самодурства, которым славился Потемкин. Князь Потёмкин восхвалял храбрость греков и их жён в борьбе против турок. Государыню позабавили разговоры о храбрости женщин и она поинтересовалась у князя: «чем он может доказать выхваляемую их храбрость»? Потёмкин пообещал, что представит доказательства в Крыму, который императрица планировала посетить. Премьер-майор Балаклавского греческого полка Чапони получил из Санкт-Петербурга приказ о создании подразделения еще в марте 1787 года. Чапони довёл содержание полученного из столицы специального предписания до сведения капитана Сарандова (согласно словарю Брокгауза и Ефрона — Сарбандову), который в свою очередь предложил своей юной 19-летней супруге Елене Ивановне Сарандовой возглавить роту, став её ротным капитаном. Амазонская рота была целиком составлена из ста благородных жён и дочерей балаклавских греков. Балаклавским амазонкам придумали маскарадный наряд: «юпки из малинового бархата, обшитые золотым галуном и золотою бахромою, курточки зеленого бархата, обшитые также золотым галуном; на головах тюрбаны из белой дымки, вышитые золотом и блестками, с белыми страусовыми перьями». Их даже вооружили - дали по ружью и по три холостых патрона. До нашего времени дошла «Записка об амазонской роте» Г. Дуси, в которой так описывался визит Екатерины II: «Встретить Государыню назначено было возле Греческаго селения Кадыковки, недалеко от Балаклавы. Тут устроена была аллея из лавровых деревьев, усеянная лимонами и апельсинами; в средине дорога была также усыпана лаврами; в конце аллеи, простиравшейся на четыре версты, выстроена палатка, в которой на столе приготовлено было Евангелие, крест, хлеб и соль. Римский Император Иосиф II, путешествовавший с Императрицею, приехал вперед верхом — осмотреть Балаклавскую бухту, и увидя в конце аллеи Амазонскую роту, подъехал к начальнику оной, Елене Сардановой, и от восхищения поцеловал её в губы. Увидевши это, рота взбунтовалась; но предводитель оной остановил бунт, сказав, что Император не отнял у нея губ, и не оставил ей своих. Осмотревши бухту, Римский Император возвратился к Государыне, и в Её карете сопровождал Её вместе с Потемкиным до Кадыкова. Подъехавши к устроенной аллее, Государыня остановилась; тут встретил Её Балаклавского полка протоиерей Ананий с Крестом, хлебом и солью. Потемкин, вышедши из кареты, просил позволения у Государыни стрелять Амазонской роте, встретившей Её. Она запретила, и подозвав, через переводчика Таврено, начальника их, Сарданову, подала ей руку, поцеловала в лоб, и потрепав по плечу, сказала: «Поздравляю вас, Амазонский Капитан, — ваша рота исправна, — Я ею очень довольна». Потемкин торжественно радовался. Расходы немалые, и все это ради того, чтобы проезжавшая мимо императрица остановилась на минуту-другую. Не выходя из кареты, Государыня поехала в Акерман. Утром 24 мая Потемкин показывал обожаемой императрице свое имение в Байдарской долине. В селе Скели (ныне с. Родниковское) гостей поразили огромные "поставленные камни" – менгиры. Их, по счастью, можно видеть и сегодня. Огромные, до трех метров высотой, грубо отесанные столбы, поставленные здесь много тысячелетий назад, и у императрицы, и у современного туриста вызывают искреннее уважение своей древностью и загадочностью. В день Царя Константина и матери Елены Государыня была в Бахчисарае, где слушала Литургию в своей походной Церкви, и прожила во дворце два дня. Амазонский Капитан, Сарданова, имела счастие видеть Государыню и в Бахчисарае. Государыня узнала её, подала опять руку и потрепала по плечу. Из Акмечета (ныне Симферополь) прислала ей монаршее благоволение и бриллиантовый перстень в 1800 рублей, а всем амазонкам - 10 тысяч рублей». Вслед за тем рота была распущена. Симферопoль 26 мая императрица посетила недавно созданный губернский центр. Он только начинал обустраиваться, и предусмотрительный Потемкин предусмотрел посещение единственной в городе православной церкви во имя святых равноапостольных Константина и Елены, обустроенной в бывшем жилом доме. Пораженная бедностью церкви, императрица высказала пожелание видеть в городе «приличный храм соборный». После открытия Петропавловского собора церковь Константина и Елены вошла в состав усадьбы, которая принадлежала генералу Василию Попову, правителю канцелярии Потемкина. Добротно построенное здание на удивление хорошо сохранилось и с середины 90-х годов продолжает служить своему предназначению. После молебна императрица направилась к путевому дворцу (ныне здание Железнодорожного техникума на ул. Р. Люксембург). Белогoрск После Симферополя Екатерина посетила Белогорск, и остановилась в Карасубазаре. Посещение Карасубазара также имело важное политическое значение. Во времена расцвета Крымского ханства это был один из важнейших административных и торговых центров на полуострове. Еще свежа была здесь память о Суворовских деяниях: в 1777 году 10-тысячный отряд под командованием прославленного полководца вступил в боевое столкновение с 40 тысячами османских джигитов и обратил их в бегство. Потемкин наверняка обратил внимание Екатерины и на Белую скалу, куда в 1783 году, сразу после официального присоединения Крыма к России, он повелел явиться крымской знати, чтобы принять от нее присягу на верность Российской державе. Дворец, правда, построили не в самом Карасубазаре, а за городом, на возвышенности, возле слияния двух рек – Биюк Карасу и Танас. Дворец удался: розовый мрамор на облицовку, бук для внутренней отделки, парк с фонтанами… Здесь императрицу ожидал вечерний фейерверк из 300 ракет, а первых лиц Таврической области – высокая награда за гостеприимство, орден святого равноапостольного князя Владимира. Время не пощадило ни сад, ни дворец. Сейчас на его месте располагаются строения Белогорской больницы. Судaк - Стaрый Крым - Феодoсия Предполагалось и посещение Судака, Потемкин хотел показать своё поместье и высаженные в Судаке виноградники. Под горой Ай-Георгий Г. Потемкин организовал экономию. Был выстроен «двухэтажный особняк» для «управляющего имением». В воспоминаниях участника путешествия графа де Сегюра о Судаке сказано, что это “…довольно изрядная пристань для судов. Город… выстроен на высокой и одинокой скале, близ моря. Скала с трех сторон окружена горами и весьма глубокими пропастями; вид этот понравился мне своим разнообразием и величавостью. Судакский виноград почитается лучшим в Крыму; он разросся по долине почти на 12 верст. Плодовитые лозы растут вместе с множеством фруктовых деревьев и таким образом составляют естественный сад, который приятно поражает взор, особенно противоположностью своей с окрестными высокими горами, шумящими водопадами и мрачными рощами”. Из-за нехватки времени торжественный кортеж направился в Старый Крым пребыв в город к семи часам вечера. В Старом Крыму специально для ночлега императрицы был построен небольшой дворец, который в то время носил другое название - Левкополь. В переводе с греческого это значит «Белый город». Дворец был деревянным, поэтому через некоторое время сгорел. Екатерину встречал конный Таврический полк, который отдавал честь с преклонением штандартов. Весь вечер били в литавры и играли на трубах. Весьма эффектным эпизодом было окружение императрицы многочисленными депутациями от татар, кабардинцев и других южных народов, долженствовавшее развеять опасения в их антирусском настрое. Также специально к приезду императрицы был построен так называемый Екатерининский фонтан в виде крытого черепицей павильона в восточном стиле. Сверху, над фонтаном, возвышалась беседка, где царица изволила пить чай. По прошествии времени фонтан был почти полностью разрушен. Он находится неподалеку от современной автостанции. Жаль только, что пересох. 28 мая Екатерина прибыла в Феодосию, город был конечной точкой крымского путешествия. Екатерина со свитой посетила бывший ханский монетный двор. Здесь в память о путешествии во время посещения были изготовлены две золотые медали «Путь на пользу». Эти медали князь Потемкин подарил Екатерине и австрийскому императору Иосифу. Спустя 220 лет одна из этих медалей была продана на специальном нумизматическом аукционе в Москве за 130 тысяч долларов. Позднее Айвазовский написал картину «Посещение Екатериной Феодосии», которая в настоящее время выставлена в основной экспозиции Феодосийской картинной галереи. 29 мая кортеж тронулся в обратный путь. 31 мая царский поезд покинул Крым. 12-дневная крымская часть путешествия была завершена. Обратный путь императрицы не оставил ни в ее памяти, ни в памяти современников столь же ярких и запоминающихся событий, какие в изобилии можно было наблюдать в Новороссии и Крыму. 28 июня въехали в Москву. 11 июля 1787 года императрица Екатерина II вернулась в Петербург. Завершив путешествие, она отправила князю письмо из Царского Села: "Третьего дня окончили мы свое шеститысячеверстное путешествие, приехав на сию станцию в совершенном здоровье, а с того часа упражняемся в рассказах о прелестном положении мест, вам вверенных губерний и областей, о трудах, успехах, радении, усердии, попечении и порядке вами устроенном повсюду". В другом письме императрица еще раз подчеркнула заслуги Потемкина: "…Ты мне служишь, а я признательна. Вот и все тут. Врагам своим ты ударил по пальцам усердием ко мне и ревностью к делам Империи". Императрица обязалась оберегать князя от наскоков врагов: "И будь уверен, что я тебя защищать и оберегать намерена". Итоги Путешествия Екатерины II для Крыма Экономическое, политическое, дипломатическое значение этого путешествия трудно переоценить. «Драгоценнейшей жемчужиной в своей короне» назвала Крым Екатерина. «На Западе должны были узнать, какими источниками богатства и могущества располагает Россия», - отмечал граф Сегюр в своей книге. День сегодняшний. Императрица, довольная увиденным, тоже была щедра на награды: ордена получили все сановники области. Деньги были пожалованы : "духовенству, находящемуся при флоте в Севастополе, греческому духовенству в Феодосии и в Бахчисарае; на мечети в Карасубазаре, в Бахчисарае; на училища в области; нижним чинам всех войск, на бедных и увечных". Князю Григорию Александровичу Потёмкину присвоен почётный титул "Таврический". Екатерина II провела на полуострове всего 12 дней, но память о путешествии осталась надолго. Россия доказала Европе, что смогла поднять Тавриду, навсегда выйти в Чёрное море и быть великой, богатой и могущественной державой. Вёрсты и мили Установить "каменные столбы по дороге, где шествие" предложил правитель Таврической области Василий Каховский. Григорий Потёмкин повелел: "Расстояние пути означить милями и вёрстами, ставя первые по десятки, другие же на каждой версте". До наших дней вёрсты не достояли, а миль сохранилось несколько. Лучше всего - на трассе Белогорск - Симферополь (недалеко от Цветочного) Симферополь - Севастополь (недалеко от Новопавловки), на улице Челюскинцев в Севастополе и возле Ханского дворца в Бахчисарае. Карта путешествия Екатерины II Фейерверки в честь Екатерины во время её путешествия в Крым. Конец XVIII века Отплытие Екатерины ІІ из Киева. Гравюра с рисунка худ. Хатфильда, сопровождавшего императрицу Отправление Екатерины II из Канева Специально для встречи императрицы в Крыму была сформирована женская амазонская рота Старый Крым. Фонтан. И.К. Айвазовский. 1858 Григорий Потемкин показывает Екатерине II мнимые поселения Екатерининская миля в Бахчисарае
|
История
Люди
Фото
Города
Горы
Пляжи
Крым